Очерки развития смайлов

Из далёкой истории

Смайлы как вид тайнописи появились вслед за иероглифами в Древнем Китае. Первые источники смайлов, датируемые XVI столетием до Рождества Христова, выглядят довольно несовременно (что, в общем-то, и понятно), но тем не менее основную свою функцию они выполняли c уверенностью. Суньцзянский предгорный монастырь оставил нам свидетельства в виде наскальных смайлов, рукописных смайлов (на бамбуковой бумаге, причем некоторые их детали дошли до нашего времени со значительными искажениями), смайлов на подковах лошадей древних землепашцев (споры в Академии наук именно вокруг этих изображений, выгравированных с интересным изяществом, закончились тем, что суньцзянские кузнецы были признаны самой оригинальной кастой того времени, хотя и до того считалось, что все ремесленники Поднебесной были неоправданно грамотны), на узелках гамаков (столь ветхих ныне, что о присутствии некоторых смайлов можно только догадываться), на веере некоей Линь Гунь (находка 1895 г., р-н Гуандалиньмянь, рядом с её же ночным горшком, на котором никаких смайлов обнаружено не было), и, наконец (решающий экспонат, позволяющий датировать смайлы искомой древностью), — на коре дерева «буксорт», истреблённого до последнего ростка фанатиками средневековой секты из-за фаллических наростов в средней части ствола. Кору именно этого дерева монахи вышеуказанного монастыря применяли для составления списков жителей провинции по заданию местного в то время властителя.

Смайлы на коре составляют ныне основную музейную ценность выставки при монастыре (экскурсии можно заказать в Пекине, доставка групп вертолётом — 16 часов, или в Шанхае, прогулка по реке Янцзы — 2 дня), все образцы запротоколированы комиссией ЮНЕСКО в 1976 году, с развитием компьютерного хранения введены в электронную библиотеку Конгресса США («Chinese ancient Smileys. Recovery, Snapshots, Researches», ISBN 5-900617-01-7).

Основной характеристикой данных смайлов является их фактически полное сходство с существовавшим тогда суньцзянским диакритическим начертанием иероглифов. Феноменом связей диакритических знаков с подсистемой первых смайлов первым в 20-е — 60-е гг. заинтересовался тайский ученый Тианук Срумлен, в 1976 г. павший жертвой кампучийского холокоста. Он же впервые обратил внимание на диаметральный контраст между древней диакритикой и современным смайлописанием. И хотя он был первым и, по некоторым оценкам, единственным смайловедом в Юго-Восточной Азии, тем не менее в результате десятилетнего труда из-под его пера вышла замечательная книга, приоткрывающая завесу тайны над древними знаками. В настоящее время книгу можно приобрести в издательстве «Палея», правда, издание прошло через серию переводов и исследование утратило изначальный размах, тем не менее все фотографии остались, и даже по ним можно судить о глубине научных интерпретаций.

Мы не будем подробно останавливаться на китайских античных смайлах и отошлём желающих непосредственно в упомянутое издательство. Заметим лишь, что европейцу отличить китайский смайл от китайского же иероглифа будет очень трудно, поэтому это рискуют сделать безошибочно лишь закоренелые синологи.

Древний Рим. Ещё не до конца угас культ Митры, ещё горят костры, вытапливающие сало из первых христиан, латынь ещё не признана мировым культурным достоянием, но уже несколько веков развивается италийская ветвь смайлизма. Патриарх красноречия Цицерон в своих гневных филиппиках с горечью признаёт, что высокое искусство элоквенции испорчено в повседневной переписке глупыми, ни к чему не обязывающими смайлами. Особенно этим грешат рабы греческого происхождения из лучших сенаторских домов. Из Египта во II веке распространилось поветрие перемежать нормальный язык смайлами в процентном отношении 50 на 50. Тайная служба римлян восприняла это как заговор, и в результате 400 молодых философов Александрии были изрублены на куски (195 г., «Хроники Египта», со слов Еврипида Феонийского).

В средние века историки отмечают всплеск употребления смайлов на Мальте, в Испании и заштатных городках Германии. Отголоски этого процесса проникли даже в Польшу и, через её территорию, на Русь. Вспомните письма Ивана Грозного к князю Курбскому (3-е письмо, 54-я строка, 3-е слово-знак). На Новгородчине употребления смайлов зафиксировать не удалось, но археологи не теряют на это надежды, поскольку сами берестяные грамоты были открыты совсем недавно, в 40-х гг., и открытие это потрясло весь мир.

Разрастание систем смайлов как закрытых знаковых концептуальных инноваций пошло скачкообразно с развитием мореходства, открытием новых земель. В начале XVIII века в одной только Англии существовали пиратские смайлы, парламентские смайлы, торговые смайлы, философские смайлы (вспомните Исаака Ньютона с его неодинокой страстью к разжёвыванию очевидных богословских истин). Особо нужно отметить т.н. «смайлы эсквайра Болдинга» (1768 г.), шотландскую и гаэльскую ветви тартанных смайлов (до сих пор применяются в сельских библиотеках горных районов Великобритании).

Французская Революция конца XVIII века спела осанну всем королевским регалиям, включая, к сожалению, и салонные смайлы эпохи Людовика XV — последнего взлёта изысканной французской смайлистики. Уже Конвент запретил под страхом смертной казни все виды смайлов, и спустя какие-то несколько десятилетий, после разрушительных войн Наполеона, от французских образцов практически ничего не осталось. В целом Франция, наряду с Камеруном (где до сих пор не имеют представления о смайлах), являет нам пример ураганной антисмайлической политики, полностью искоренившей даже зачатки (а в случае с Францией и избытки) смайлистики.

Особое место в истории смайлов принадлежит Эфиопии — единственному государству Африки, никогда не бывшему колонией. Новые веяния «Новой хронологии», усматривающие в начале истории наличие одной-единственной религии, самым неожиданным и косвенным образом подтверждаются при сравнительном анализе древних манускриптов иудейской, христианской и мусульманской общин — во всех присутствуют совершенно одинаковые смайлы (История амхаризма VIII—XVIII вв., Аддис-Абеба, 1991).

Вообще же стоит отметить, что завоевания новых земель и следующая за этим культурная экспансия покорённых народов чаще угашали оригинальные смайловые ростки, нежели переводили их в компоненты систем народа-завоевателя. Таким образом были утеряны (безвозвратно, как полагает большинство учёных) майорийские новозеландские смайлы, смайлы аборигенов Австралии, шри-ланкийские смайлы, малагасийские… полный мартиролог занял бы чересчур много места.

Многие деятели, в том числе и на самых высоких постах, по сей день принимают безобидные смайлы отнюдь не за сленговые образования, порождённые извечным желанием беспомощных стилистов графически разметить эмоции, но за пережитки шифров старого образца. Подобные шифры употреблялись тайными обществами, заговорщиками и любыми другими законспирированными организациями. Госбезопасность России не осталась в стороне от данного потока информации и вплотную отслеживает развитие смайлов. Подразделение, занимающееся этим, носит название СОРМ (Смайл — Отслеживание, Разработка, Моделирование).
Из недалёкой истории

На рубеже 80—90-х годов нынешнего столетия смайлистизм как явление планетарное получил толчок к развитию в качественно ином направлении. Первые разработчики интернетовских смайлов не пожелали лукаво мудрствовать и сделали то, что нашёптывал им прагматизм: стали употреблять сочетания символов, доступных со стандартной клавиатуры. Однобокость и перманентность полученных знаков в небывало короткие сроки стандартизировала систему и одновременно позволила широко охватить всех сопричастных смайлистов совершенно интуитивно понятной смайлостикуляцией (так обозначается процесс кодификации-декодификации смайлов). Наблюдается, правда, и обратное: респонденты, не овладевшие в достаточной форме азбукой смайлизма, пользуются исключительно первичными ипостасями (простейшими знаками). С другой стороны, процесс ещё не достиг высшей точки развития: появление смайлоскриптов — зарифмованных смайлтихотворений — и уж тем более смайлопоэм в ближайшее время не ожидается.

С горечью приходится признать и то, что одновременно с новым витком развития волны смайлов та же волна диалектически идёт на убыль. Полчища нетизян осваивают новое пространство, пренебрегая изучением его законов и правил выживания. Отсутствуют (по крайней мере, не зафиксированы в анналах ССРЯ) признаки развития смайлов вглубь, подводящего уже не столько к воспроизведению вспомогательной мимики, жестикуляции, интонации, сколько к подлинному замещению языка — совокупностью смайлов. Но уже сейчас можно определить целый класс аббревиатур как переходный между языком и смайлами. К нему должны быть отнесены в первую очередь семантические образования-словосмайлы ИМХО и ЛОЛ. И, если первый уже плавно избавляется от своей смайловой сущности, перетекая в изящество литературного новояза, то второй ещё крепко, обеими своими «л», стоит в смайлах.

Крайне интересным и многообещающим предстаёт в свете бурного развития смайлизма эхо африканской «чёрной поступи». Перенесение в бытовую плоскость смайлостикуляции оригинальных нигерийских конструкций позволяет говорить о некой «нео-новой волне», вполне, надо отметить, способной затопить не только весь континент, но и добрую российскую часть Европы. Чего стоит только смайлоупотребление «медведей» и «быков» на околобиржевых сайтах! А что ещё грядёт?
Два слова о…

Уже сейчас исследование семантики смайлословий позволяет вычленить группки смайлем (не путать с лексемами и морфемами), при последующей подстановке которых можно смайлостикулировать любое выражение. А отсюда уже недалеко и до первых попыток передать и воспринять когнитивный смысл. Новый временной расклад диктует новые подходы: смайл — не однозначно членящаяся структура знаков (по типу слогового, иероглифического письма), не искусственное языкотворчество (воляпюк, эсперанто), а явление новой реальности — один из способов развития языка в интернетовской среде (с плавным перетеканием в Реал).

Смайлизм, как явление нетвистики, получил полную прописку и утверждён высшим советом нетизян (не буквально, разумеется, но повсеместно и безоговорочно!). Наряду с этим смайлистицизм — явление общепланетное, всё чаще проникающее в сознание и завоёвывающее в нём всё большее место. Сейчас уже трудно представить письмо электронной почты, не обременённое смайлами (пока преобладает уровень, который может быть назван средним: полтора смайла на два десятка слов!). Ещё труднее избавиться от навязчивой привычки использовать, в поисках выражений наибольшей ёмкости, переходные виды аббревиатурно-смайлического типа. В некоторых случаях употребление полностью раскрытых слов вместо узнаваемых аббревиатур уже неадекватно воспринимается в интернете… Всё это говорит о том, что в языкознание пора включать новые подразделы, которые будут посвящены изучению осмайливания языкового пространства планеты.

Смайлостикуляция — процесс жизненно-творческий: появляются новые смайлы, умирают — старые, обтачиваются нормы, утверждаются-затверживаются правила. Ещё можно обходиться без смайлов, но следование подобному принципу для многих — дурной тон. И перспективы развития для нетизян в этом вопросе однозначны: любой индивидуум, желающий активно осваивать нетпространство (и при этом выглядеть в нём достойно) должен не ограничивать себя знакомством с новинками технической мысли, а глубже и шире узнавать способы самовыражения через смежные реальности гиперязыков. На повестке дня (в свете наступившего третьего тысячелетия) стоит крайне важный вопрос: в каком направлении пойдёт смайлистицизм дальше. Вступит ли он на путь обособления, ведущий в сторону как можно более полноценного восприятия разнообразных клавиатурных сочетаний (этот путь представляется ССРЯ тупиковым, потому что ограничен, увы, низкой вариабельностью)? Двинется ли по аббревиатурно-смайловому пути (что более вероятно, учитывая близость языковых реалий к виртуально-гностическим)? Или же возникнет нечто новое (что нельзя упускать из виду, с учётом ведущихся там и сям новых разработок клавиатур)? В любом случае два десятилетия деятельности человечества оставили нам обширный и до сих пор непочатый материал для исследований. Смайлистика, как наука, ещё скажет своё веское слово, и мы вооружённым глазом сумеем увидеть отличия смайлов предыдущих веков от смайлов сумасшедшего XX века!
Гносеология смайла

(попытка разграничить функциональность и рациональность)

Как уже было указано выше, смайл, явление внеинтернетовского характера, был известен с незапамятных времён. Но, подобно сектантским ответвлениям религий, смайлы зачастую были сокрыты от пытливых глаз современников. Чем иначе объяснить то, что Вольтер не только не пользовался смайлами, но и категорически им противился, тогда как Дидро нашёл способ поведать о смайлах в первом издании своей «Энциклопедии». Сейчас, по прошествии двух с половиной веков, нам уже трудно судить о причинах, и мы можем лишь догадываться о том, что разногласия между двумя столь выдающимися личностями существовали не только на этой почве.

Вообще же роль смайлов в истории развития человеческого общества не только недостаточно изучалась (многие склонны ошибочно считать смайлы придатком письменности), но и всячески замалчивалась. В поисках иллюстрации нам не надо ворошить пропахшие мышиным помётом архивы — достаточно взять наш век, приснопамятных хунвэйбинов и уточнить у историков советской школы: почему в красных книжечках с цитатами Великого Кормчего после каждой цитаты стоял не известный знак препинания, а смайл!? Наивные ссылки на мало кому известный китайский никого уже не убедят. И таких примеров можно привести превеликое множество.

Функциональностью смайлов, после Тианука Срумлена, озаботился ныне никому не известный вольский исследователь Пётр Прянишников (1899—1981). В его трудах, — позор всем академиям на свете! — до сих пор не опубликованных, документально раскрываются оригинальные поволжские (ведущие начало от булгарских) прасистемы смайлов Сара-кара-тау (по-татарски — «Жёлто-Чёрная Гора»). И пусть функциональность смайлов данным исследователем была доказана не в полном объёме (Пётр Егорович всю жизнь проработал сторожем на местном кладбище, где и черпал, в прямом смысле слова, бесценные образцы смайлов; не хватало времени, не было соответствующего образования), но этому самобытному учёному можно было бы смело присваивать кандидатскую степень. Совсем другое дело — доказанная Прянишниковым рациональность. Ещё со времён Стеньки Разина смайл на Волге был полноправным довеском как к грамотам царя, так и к собственноручно написанным разбойником подмётным письмам. Найденные вольско-волжским самородком расписные платки XVII в. хранятся ныне в Вольском музее наивно-прикладного искусства, где доступны всем желающим. На них руками разных людей отображены различные смайлы (в нескольких раскольничьих селах именно с XVII века повелось оставлять смайлы для будущих староверческих поколений).

Другие виды смайлов на Руси не раз были намеренно завуалированы лингвистической императорской школой под псевдофольклорные росписи (к примеру, на Вологодчине). Знак свастики, который многими адептами воинствующей национальной самобытности причисляется к древним ведическим символам — не что иное, как первосмайл! Пятиконечная звезда (и шестиконечная звезда Давида) — такой же смайловый памятник великого времени, как навязшая ныне в зубах эмблема «Майкрософта», вполне могущая оказаться знаком эпохи спустя два-три столетия. И несть числа подобным примерам!

Функциональность смайлистицизма заложена уже в самой человеческой природе: человеку важно не только назвать предмет-явление, не только попробовать отобразить его, но и в двух-трёх нехитрых чувственных разновидностях восприятия мира так извернуться, усиления творческого начала для, чтобы даже околобытовое понятие смайла вывернулось наизнанку и, спустя столетия, явилось абсолютно другой, неведомой стороной.

Рациональность смайла очевидна. Человек испытывает в общем-то всего два вида страсти: один — со знаком плюс, другой — со знаком минус. С бесконечными вариациями в той и другой области. Обозначить же краткую и ясную сущность страсти через смайл и несложно, и всегда свежо! В этом сила и живучесть смайла, но в этом же его слабые стороны. Потому что большую часть своей жизни человек не испытывает страсти, а ленится. А в лености смайлов нет. В лености вообще нет жизни.

Уважаемым читателям данного опыта исследования мы приведём всего лишь ещё один краткий пример вездесущности смайлов, и подоплёка резко возросшего интереса к смайлистике станет ясна.

Виды рациональных смайлов известны нам всем со школы. Все эти чёртики, человечки из пяти линий с кружочком, рожицы на стенах туалета, стрелки, квадратики с межующимися Х и О (иногда У), а также более продвинутые, уже институтские варианты — что это как не смайлы? Или кто-то с нами не согласен?